История одного сибирского посёлка и окрестностей.

Качуг. Деревянный мост через реку, старые избы, гуляющие по холмистому берегу коровы… Я, не торопясь, шагала по мостику и ловила носом свежий воздух по сторонам и чувствовала покой и благодать. Наконец-то я выбралась подальше от трасс, городов, постоянных переездов от точки до точки. Как же хорошо здесь! 

Сделав несколько кадров на память, я направилась на другую сторону реки, где меня встретил изрядно выпивший мужчина. Рядом с ним бежал маленький мальчик, заметив меня, взрослый взял за руку ребёнка и указал на меня пальцем:

 - Смотри, какой рюкзак идёт! В поход девочка собралась! Откуда будете и куда? – Еле стоя на ногах, интересовался местный житель, - С такой дали и к нам в деревню? Где ночевать будете? Как у реки? Нет-нет-нет, мы так не можем, Вы пожалуйте к нам! Жена рада будет, вооон тот домик. Банька готова, пар сибирский, не питерский! Так что если надумаешь, будем только рады! Ну, давай, если что, будем ждать, дом запомнила?  Вот и молодец! Пойдём Кирюш домой, мама сейчас меня ругать будет.

 Я задумчиво стояла около избы с надписью «адвокат», справа остановился молодой человек и с любопытством стал разглядывать меня. Несколько минут мы стояли молча, и, наконец, улыбнувшись друг другу, мы заговорили. Антон оказался одним из самых любознательных и умных людей, которых я только встречала. Он решил провести мне экскурсию по своему посёлку, и я с интересом слушала каждое его слово. 

Качуг – всего лишь один из множества посёлков в нашей стране. О нём практически никто ничего не знает, и даже Википедия, да и весь интернет не может похвастаться знанием  истории данной местности. На карту глянешь - о, деревня, а сколько таких деревень, посёлков, сёл. А ведь каждый населённый пункт имеет свою историю, порой настолько богатую, что до глубины души обидно за то, что мы ничего не знаем. А ещё обиднее, когда не стремимся узнать то, что связывает нас с прошлым. 

- Качуг, от эвенкийского «изгиб реки», как населённый пункт был основан в 1844 году, в этом месте река Лена имеет много излучин, а также поворот с западного направления на север. - Мы медленно петляли по улицам посёлка и вскоре вышли на высокий берег реки. -  Именно отсюда триста лет назад начинался водный путь по Лене, и вплоть до 1994 года здесь находился речной порт. Со второй половины 18 века Качуг связал с Иркутском Якутский гужевой тракт, поэтому посёлок не могли миновать ни торговцы, ни ученые, ни золотопромышленники, ни этапы ссыльных, ни рабочий люд, ехавший за заработком на дальние прииски. 

Мы вышли на утёс -  и я ахнула: передо мной делала крутой изгиб река Лена, слева от неё была непроглядная тайга, а справа выглядывали скалы. Солнце село за горизонт и в темноте очертания природы придавали мистический смысл. Когда-то здесь шаманы разжигали костры, древние люди поклонялись духам и по реке выстраивали караваны из ладьей.

- Это начало Шишкинских писаниц -  места, где найдено множество древнейших рисунков, выполненных в период от эпохи позднего неолита до 19 века, - Антон указал рукой на скалистый берег -  И хотя эти места охраняет ЮНЕСКО, всё равно вандалы постоянно взбираются на скалы и портят рисунки.  

Антон отговорил меня ночевать на утёсе, и мы направились к дороге, которая вела к Шишкинским писаницам. Мой экскурсовод посоветовал поймать машину прямо до них, ведь знаменитые наскальные рисунки охраняет не кто-нибудь, а историк, поэт и создатель герба и гимна качугского район Александр Никифоров и он с радостью расскажет всё о здешних местах и разрешит переночевать в сторожевом домике.

Стоя у трактира «Три сосны», мы остановили единственную машину, которая ехала до нужного мне места. Я села к двум местным ребятам в машину, и мы отправились в сторону заветных писаниц. Через приоткрытое окно в салон машины прилетал свежий воздух с реки, но разглядеть всю прелесть природы было невозможно. Наступила ночь.  Мы приблизились к сторожевому домику, и я неуверенно вышла из машины: было как-то неловко стучаться к незнакомым людям. В окнах не горел свет, что явно указывало на то, что в доме все спят. 
«Эх, значит поздно уже, но не с ребятами ведь дальше ехать? Хм, надо что-то придумать: будить людей не хочется» - думала я, приближаясь к калитке.

- Ну что там, Наташ? Есть кто-нибудь? Мы ведь не оставим тебя, если никого там нет, постучись.

В эту секунду я заметила огонёк около крыльца дома. Это было пламя костра. Значит хозяин дома на месте. А раз всё идёт гладко – значит нужно отбросить сомнения и не стесняться.

- Да, всё хорошо, там костёр горит. Спасибо вам, ребята! Спокойной ночи!
Как только свет фар растворился в темноте, я набралась храбрости и постучалась в калитку. Навстречу мне вышел высокий молодой человек. Его лицо выражало крайнее удивление и заинтересованность.
- Привет. Ты не подскажешь, в этом доме проживает писатель Александр Никифоров?
- Эм, привет. Нет, он живёт в посёлке ниже по течению, три года назад тут жил. Сейчас я сторожу с другом. А ты откуда вообще? Ты проходи, раз приехала, места в доме много. А с утра поедешь дальше, он недалеко живёт отсюда.

Деревянный дом был очень просторным. Меня расположили в самой большой комнате, где я стала, не торопясь, разбирать вещи и переодеваться. Ребята на меня никакого внимания не обращали, тихо, неспешно вели свой разговор у костра, возле порога дома. Я же решила им не мешать, оделась потеплее и легла спать. 

Но уснуть было не так-то просто: мной овладевало любопытство, которое нарастало сильнее и сильнее каждую секунду. Лежа, я неподвижно следила за созвездиями через окно, а мысли блуждали о жизни качугского района. В чём заключается работа этих ребят? Нравится ли им здесь жить? Что изображено на писаницах? Из уст местных я должна была получить ответы на все интересующие вопросы. Мучилась я недолго - в комнату вошёл один из сторожей и произнёс:

- Слушай, ты, наверное, голодная? Мы приготовили похлёбку и поставили котелок для чая. Приходи к нам, если не очень устала. Кружка есть? Отлично, тогда ждём.

К моему ликованию в этом месте электричества не было, и все ходили с фонариками, а еду готовили на костре. Не знаю, почему я была так этому рада, но внутренне я будто стала еще свободней. Мне сразу захотелось подольше здесь побыть, где не ловит сеть, нет газа и электричества, не смотрят телевизор, а слушают природу и пьют воду прямо из реки. Попадая в определённые условия, которые кажутся некомфортными для городского обывателя, мы в большей степени узнаём себя и видим все свои скрытые черты характера. В природе, где мысли не сосредоточены под привычное «надо зайти в контакт», ты находишься наедине с собой и заполняешь пустоту размышлениями о чём-то действительно важном.

Мы втроём сидели возле костра, окружённые отвесными скалами и величественным лесом, а вокруг нас, поджимая хвост и ластясь, бегала маленькая собачонка. Ребята оказались очень простыми в общении, и мне сразу же стало легко и непринуждённо. К моей радости, они разделяли мнение, что счастье можно найти и в деревне, если захотеть. Если ты любишь родную деревню и хочешь сделать жизнь её насыщенной, то не всё потеряно, и вовсе не обязательно ехать осваивать мегаполисы и покорять запад. Да, опыта можно набраться, но ради своей же деревни, которая благодаря тебе сможет потом процветать и дышать. 
Ложась спать, я поблагодарила сибирскую землю за прожитый день и ночь и с улыбкой сомкнула глаза, ведь утром меня ждали новые, не менее интересные приключения по моей бескрайней Родине.

Утро 30 июля. Проснувшись, я впервые в жизни не поняла, где нахожусь. Из окна на лицо падал яркий луч солнца, деревянный дом был пустым и тихим, и откуда-то издалека доносился звук топора.

- Доброе утро, Наташа, будешь чай? - Спросил меня молодой парень, войдя в дом.

Вскочив с кровати, я пришла в себя только после того, как увидела знакомое лицо приятеля и кивнула в ответ. Я взяла зубную щётку с пастой и направилась умываться. Ледяная вода из рукомойника отрезвила и напомнила о пройденных километрах. Я улыбнулась, оглянулась вокруг и прислушалась к пению птиц. Какая гармония! Радость нового дня подкрепилась сладким чаем в хорошей компании. Моя мерная жизнь наполнялась смыслом и приятным волнением: я упаковала рюкзак, одела последние чистые вещи и присела на дорожку.   

Ребята проводили меня до калитки и помахали вслед руками. В последующие дни мне предстоял обратный путь, и я могла снова их увидеть, поэтому не переживала за расставание и смело пошла вдоль реки на север.

Когда за спиной я увидела столб пыли, плавно двигающийся в мою сторону, стало ясно, что едет тяжёлый лесовоз. Камаз довёз меня до Верхоленска, где местные жители указали на домик писателя. Как и принято в деревне – стук в окно, «Александр Никифоров, к Вам пришли» и ответный скрежет двери. На пороге, прищурив глаза и дружелюбно улыбаясь, стоял седоволосый писатель. Он был именно таким, каким я его и представляла! 

- Из Петербурга к нам? Раздевайся, ставь рюкзак, сейчас мы что-нибудь состряпаем. Садись-садись, какими судьбами в нашей сторонке?

Мне было неловко вмешиваться в жизнь незнакомого человека. Я присела за стол и не смогла дать точного ответа на поставленный вопрос, но мой собеседник был только рад новому знакомству, пускай и немного странному:

- Это хорошо, что ты узнаешь свою страну. Ездишь, набираешься опыта, знаний. Человек должен быть образован и всесторонне развит.

Его жена накрыла на стол, и я вдыхала опьяняющий аромат деревенской картошки. После трапезы, писатель перешёл на рассказ о Шишкинских писаницах и протянул рекламный буклет:

- Талантливый человек талантлив во всём. Я хоть и любитель литературного слога, но не мог не заниматься краеведением в таких местах, где сам Окладников всё исшагал. Сейчас приезжает много туристов из других стран посмотреть на уникальные рисунки на скалах, а вот наш народ вряд ли что-то слышал даже о них…

Узнав, что я ещё не была на Шишкинских писаницах, краевед с женой решили показать мне их, где наглядно можно посмотреть историю наскальных рисунков. Около двух часов я буквально бегала за писателем по скалам и снимала на камеру древние рисунки. Некоторым было более восьми тысяч лет, среди них отчётливо были видны: символ республики Саха (олень), женщины в ладьях и крокодилы с солнцем в пасти. Во время экскурсии Александр Афанасьев отметил, что не только наскальными рисунками живо это место. Подойдя к одному из обрывов, писатель произнёс:

- А вот это жертвенный камень. Существует легенда, что здесь проверяли человека на «вшивость»: если он набедокурил в племени, то они все вместе приходили на это место. Внизу разводили огни, а виновник должен был подняться сюда, встать на самый край, чтобы его видели, и крикнуть: «Я невиновен». Если он это делал, то ему прощалось всё. Но знаешь, многие не поднимались, бросали скот, жён и уходили из племени.  Это ведь психологически сильное место... Я спокойно подхожу и кричу: «Ааааа..»

Какими на самом деле были люди, живущие вдоль реки Лена? О чём думали, во что верили? Какие знания передали своим потомкам? Множество вопросов крутилось в голове, хотелось окунуться хотя бы мельком в тот мир, прочувствовать их жизнь, вдохнуть этот воздух, наполненный древним миром, и не отпускать, хранить в себе как зеницу ока.

Мы спустились к машине. Находясь совсем близко к сторожевому домику, Александр Никифоров решил навестить то место, где он жил три года наедине с природой и дорогим ему памятником. Ребята встретили нас приветливо и простодушно, поставили котелок с водой и стали слушать рассказы писателя. А мой взор всё притягивала к себе река и её берега. Видимо, это было нельзя не заметить, и жена поэта, подойдя ко мне, предложила сходить на пригорок, где они так любили сидеть по вечерам. 

Поднявшись на утёс, я почувствовала, как сердце вновь дрогнуло, и вернулось чувство, что я здесь уже была, видела всё это, а природа такая родная и знакомая в ответ радовалась моим ощущениям, даря тёплые блики солнца и приятную прохладу с реки.

Попив ароматный чай с прекрасными людьми, я приняла решение, которое меня радовало, волновало и немного пугало.

 «Эту ночь я проведу у реки, наедине с природой, которая так приняла меня и так запала мне в душу».